Не так давно в Москве открылся Театр Табакова – пожалуй, главная премьера этого года в области театральной архитектуры. По уверениям прессы, одна из «фишек» театра – необыкновенная технологичность, внедрение инновационных решений. Для того, чтобы получить информацию «из первых рук», мы обратились непосредственно к тем, кто проектировал театр, кто знает досконально всю «кухню технологий» театрального волшебства. На вопросы нашего портала ответили сотрудники «Бюро А495» : директор Юлия Юдич и главный архитектор Павел Качарава.
Корр. – Когда Вы начали работать над проектом?
Юлия Юдич: Проект ведет свою историю с 2005 года – именно тогда был задуман многофункциональный центр, в котором располагается театр. В 2013 году Департамент строительства города Москвы провел конкурс на продолжение начатого проекта, и мы стали его победителями. Мы принимали участие в строительстве объекта и ранее, но именно театром Табакова мы начали заниматься в 2014 году.
Корр. – Какую работу пришлось выполнять Вашему Бюро?
Ю.Ю.: К сожалению, нам не довелось принять участие ни в разработке фасада, ни в планировке самого здания. Когда мы подключились к строительству, проект уже прошел экспертизу и перед нами стояла задача интегрировать в них технологические решения. Мы обследовали здание, и приступили к выпуску рабочей документации. Также нами был разработан дизайн-проект всех помещений театра.
Павел Качарава: В нашем ведении были интерьеры и оснащение технологическим оборудованием. Механика, свет, звук и все прочее. Мы работали с такими компаниями, как Waagher Biro, Salzbrenner, Stagetec MediaGroup, Muller BBM
Корр. Какие были сложности, возможно, отступление от начального проекта?
Ю.Ю.: Это не первый объект культуры в нашем портфолио. Мы работали с театрами, с музеями, выставочными залами. Тем не менее, учитывая данность планировки, нам предстояла нетривиальная задача поместить огромное количество оборудования в уже заданный сравнительно небольшой объем.
П.К.: Театр буквально насыщен всем: инженерным, сценическим высокотехнологичным оборудованием. Сложности еще и в том, что приходилось по ходу работ вносить изменения, отзываясь на пожелания Заказчика.
Корр. – А что именно менялось?
П.К.: Например,
в середине строительства, было принято решение кардинально изменить механику
сцены. Изначально были подъемно-опускные механизмы в виде «шахматной
доски», затем это все превратилось в
поворотный круг с кольцом, где во
внутренней части поворотных барабанов расположено три плунжерных станка,
которые поднимаются и опускаются, а каждый такой станок три люка «провала».
Корр.:Все это оборудование монтировали компании-партнеры?
Ю.Ю.: Не просто монтировали, они проектировали его вместе с нами. Оборудование изготавливается специально под каждый театр – это высокотехнологичный проект. Все наши партнеры по строительству – компании с мировым именем, принимавшие участие в самых громких проектах – Большой, Мариинский театр. Это австрийская компания «Waagner Biro», немецкая компания «Мюллер ББМ».
П.К.: Могу рассказать, для примера, как технически работает сцена. Она делится на два участка, участок с нижней механикой и авансцена, которая состоит из плунжерных станков, которые могут подниматься на разную высоту. Когда авансцена задействована – зал на 300 мест. Убирается – появляется еще 100 мест.
Корр. Рассказывают какие-то чудеса об акустике театра?
П.К.: Акустика была спроектирована нами совместно с компанией «Мюллер ББМ» - профессионалами своего дела. Например, для проекта делается специальная программа, полностью моделирующая зал, причем не только его стены, но и кресла, вообще все, что там находится. Задаются параметры отражающих конструкций, рассчитывается реверберации, отражения звука. Такая работа позволяет вписать звук в помещение, обходя проблемы, мешающие акустике.
Корр. Но зритель видит микрофоны на сцене? Есть ощущение, что звук «усиленный»?
П.К.: Никаких микрофонов не видно. Зал может работать и без усиления, архитектура позволяет. Однако, акустические системы позволяют существенно обогатить звуковую палитру, использовать эффекты и благодаря высоким технологиям от «Мюллер ББМ» нет ощущения, что это усиление. Мы проводили эксперимент – если на сцене говорить шепотом – слышно будет даже на заднем ряду. Помимо этого, акустическая система Vivace создает эффект полного погружения в атмосферу спектакля, а также может создавать различные эффекты, например, эффект присутствия в огромном зале.
Ю.Ю.: Мы можем сказать, что «Табакерка» - первый драматический театр с акустикой такого уровня. До сих пор такой звук в России могли себе позволить лишь оперные театры.
Корр. Чей комфорт в театре важнее – актеров или зрителей?
Ю.Ю.: Очевидно, что хорошо должно быть всем. И актерам, и зрителям … Вы же помните – «Театр начинается с вешалки», верно? Мы работаем именно над этим..
Корр. Какой стиль Вам ближе в театральной архитектуре – классика или модерн?
Ю.Ю.: Хотя в нашем портфолио есть классический театр – EtCetera, который нравится москвичам, мы как раз не считаем, что интерьер должен обязательно быть классическим.
П.К.: Здесь необходимо учесть, что театр «Табакерка» - молодой, в котором играют молодые актеры, и акцент был сделан на современном интерьере и оборудовании. Нам известно, что обсуждалось несколько концепций, в том числе классическая или «русский модерн», но, в конечном итоге остановились на современном интерьере. Это кредо Табакова – поиск молодых талантов, использование современных технологий.
Корр. Может ли архитектура театра влиять на его репертуар или настроение зрителей?
Ю.Ю.: Конечно. Театр влияет на зрителей. Более того, любой театр – объект культурной инфраструктуры, оказывающий влияние на развитие духовных ценностей горожан. У нас сегодня применяются технические решения, которые могут расширить аудиторию, привлекая не только завзятых театралов и поклонников «Табакерки», но и новых зрителей.
П.К.: У нас применены
интересные решения – светодиоды на стенах, уже с порога погружающие зрителей в определенную
атмосферу, задающие настроение. Цвет
стен также был выбран нейтральным, чтобы горением светодиодных лент создать
основное цветовое решение.
Корр.: Как Вам работа с заказчиком?
Ю.Ю.: Мы хотим поблагодарить Александра Сергеевича Стульнева, директора театра Табакова, и всю его команду. Все задачи ставились адекватно и целесообразно, было разработано подробное техническое задание, которое после согласований стало основным. Мы работали в сотрудничестве со всей администрацией театра, и утверждаем – это отличная команда. Огромную благодарность мы хотим выразить департаменту строительства города Москвы, в лице Андрея Васильевича Новикова, компанию «Ташир», и всех тех, кто был рядом с нами во время нашей работы.
Корр. Что Вы чувствуете сейчас, когда проект завершен?
П.К.: Когда мы пришли на объект – театр был «отлит» в уровень третьего этажа… Над сценой еще не было кровли, а нижний «трюм» был заполнен водой. Такой был «лягушатник». А сейчас это совершенно другое помещение, живущее своей жизнью, наполненное звуком и светом. Это и есть волшебство…
Корр.: Вы сами будете ходить в новый театр?
Ю.Ю.: Конечно. Это очень интересно – ведь здесь, как нигде подтверждается мысль о соответствии формы и содержания.
